Эта поэма Николая Некрасова о житье-бытье русской крестьянки разошлась на цитаты для школьных хрестоматий, хотя ее содержание — совершенно не детское. Один из самых знаменитых отрывков, который то и дело читается на детских утренниках и других новогодних праздник — это монолог Мороза, властителя русской зимы и хозяина великолепных снежных чертогов.
И по размеру, и по стилю, и по используемым образам речь Мороза напоминает знакомую с детства волшебную сказку о Морозке и девице-красавице, которая знает, как отвечать властному старику, и даже коченея от холода, твердит, что ей уютно и тепло. Вот только в финале некрасовской поэмы нет этого сказочного счастливого конца — Дарье суждено замерзнуть насмерть, слушая речи Мороза. Но самое примечательное, что в первоначальном варианте этот счастливый конец все-таки был — героиня пробуждалась в последний момент, стряхивала с себя сонное оцепенение и возвращалась из дремучего леса к своим малым детям.
Замысел этой поэмы родился у Некрасова, когда он знакомился с записями своих современников-фольклористов, записывавших по всей Руси не только сказания и былины, но и свадебные песни, похоронные причитания, песни, которые пели за работой крестьянки, и другие произведения народного творчества, имевшие самую прямую связь с повседневной жизнью.
Второй источник вдохновения Некрасова — это его знакомство с жизнью русских крестьян, близкой ему с самого детства. Поэта привлекают сильные, полные внутреннего достоинства герои, и он выбирает именно женщину-крестьянку, потому что ее судьба особенно драматична. Его Дарья сродни Матрене Тимофеевне, «счастливице» из поэмы «Кому на Руси жить хорошо», рассказывающей компании странников про свою нелегкую жизнь, героиням многочисленных стихотворений из крестьянской жизни, а возможно, и «русским женщинам» — мужественным и терпеливым женам декабристов.
По тексту поэмы несложно догадаться, что она была написана уже после 1861 года, после царского манифеста об освобождении крестьян от крепостной зависимости, который не только признавал недавних крепостных лично свободными, но и налагал на них новые тяготы. Об этом впечатляюще рассказано в других произведениях Некрасова. Но действие поэмы происходит в более ранние годы, когда, как подчеркивает сам Некрасов, женщина-крестьянка была рабой вдвойне — она была собственностью своего господина, который мог оказаться как справедливым и совестливым человеком, так и настоящим чудовищем, и одновременно находилась во власти своего мужа и его родни. Но в этой ситуации двойного гнета и выковывались особо сильные и стойкие натуры.
По мере работы над поэмой менялся ее замысел. Возможно, поэт чувствовал, что счастливый конец с чудесным спасением Дарьи и ее возвращением домой к детям будет выглядеть фальшивым, возможно, он пожалел героиню и дал ей легкую смерть, похожую на сон и полную счастливых грез о несбывшемся будущем с любимым мужем и милыми детьми. Так что конец поэмы все-таки похож на сказку в той степени, в какой эту возможность допускает сама жизнь.